Дмитрий Петров


Родился 16 июля 1958 года в Новомосковске (Тульская область).
С детства он слушал от своей бабушки сказки на французском, немецком и английском. Его отец был переводчиком с итальянского, а мама учительницей немецкого.
К концу школы Дмитрий Петров мог свободно читать на 4 языках: английском, немецком, французском и итальянском. Последние два языка он учил самостоятельно по книгам.
«Я быстро перешел к чтению книг в оригинале, на немецком и английском. Первая книга, которую я прочел на немецком, был роман Ремарка «Три товарища». Сейчас мои дети немецкий по «Раммштайну» учат, но тогда такой возможности не было. И еще я играл в детстве, начал лет в 9-10, в словари, тогда в магазинах их много было: чешские, румынские, венгерские и прочие социалистические. И я их листал, читал, пытался что-то понять. Меня пожирала эта страсть к чужим языкам... У нас в Новомосковске были, к счастью, не только словари, но и студенты техникума при знаменитом химкомбинате. Там, кроме наших, учились африканцы и кубинцы. И вот представь такую сцену. Идет по шахтерскому городку группа негров. И вдруг к ним подходит пацан и говорит: «Бонжур месье! – О, тю парль Франсе! – Коман са ва?» И я шел с ними от техникума до общаги, и всю дорогу мы говорили. Более того, я после у них стал выяснять, какой у них родной язык в Африке. Оказалось – баконго. И я у них выспрашивал, как будет на баконго то-то и то-то».
Дмитрий Петров без труда поступил в Московский государственный институт иностранных языков (МГЛУ), а затем стал его преподавателем.
В 2012 году в Москве был открыт Центр лингвистики Дмитрия Петрова, где сначала преподавал и он сам, а сейчас работают преподаватели под его началом.

Дмитрий Петров свободно владеет 30-ю иностранными языками, однако в реальной жизни постоянно пользуются восемью, в число которых входят английский, немецкий, чешский, французский, испанский, итальянский, хинди и греческий.
Дмитрий Петров – известный психолингвист, ученый с мировым именем. Благодаря собственной методике интенсивного обучения иностранным языкам ему самому удалось выучить более 30 языков. Десятки тысяч человек во всем мире уже прошли обучение по этой уникальной Методике, и теперь они используют приобретенные навыки, повышая свою эффективность и достигая более высокой степени внутренней свободы. На сегодняшний день Метод обучения Дмитрия Петрова признан самым эффективным для быстрого изучения иностранного языка, если Вам нужно за короткий срок получить необходимые навыки общения на любом иностранном языке любого уровня сложности. Методика уроков позволяет заговорить на иностранном языке за очень короткий срок. Обычно интенсивный курс состоит из 16 уроков.
«Свобода прежде правильности! Сначала нужно научиться говорить на иностранном языке, а потом – научиться говорить правильно.”
Дмитрий Петров – автор метода интенсивного обучения иностранным языкам, ведущий популярной программы «Полиглот» на телеканале «Культура». По состоянию на декабрь 2015 года вышло семь сезонов передачи: по обучению английскому, итальянскому, французскому, испанскому, немецкому, хинди/урду и португальскому языкам. Готовится к выпуску сезон китайского языка.
На занятиях Петров помогает овладеть матрицей языка: основными грамматическими правилами и структурами, а также запомнить те самые первые 300–400 слов. Это формирует у слушателей основной «несгораемый запас», элементарный языковой уровень. Можно на нем и остаться. А можно идти дальше, углублять знания, постоянно наращивая лексикон.
«Весь секрет – в методике. Основные её принципы – компактность во времени, доведение до автоматизма базовых грамматических структур, освоение самой употребительной лексики и образно-эмоциональное восприятие языка».
Д.Ю. Петров

Интервью с Дмитрием Петровым

– Дмитрий, как возникла идея схемы изучения языка за 16 часов?
– Бабушка читала мне сказки по-французски, по-английски и по-немецки. Она имела счастье окончить гимназию еще до Октябрьской революции, а именно летом 1917 года. Языки тогда преподавались на очень высоком уровне. Девушки-гимназистки изучали три названных выше языка, а мальчики плюс к этим трем еще латынь и древнегреческий. И эти сказки воспринимались мною не как обучение, а просто как сказки, что очень важно для ребенка. Затем мама, которая была учителем иностранных языков, преподавала мне в школе английский и немецкий. На переводческом факультете изучал английский и французский. Я рано понял, что не хватит и жизни, чтобы выучить то количество языков, которое могло бы меня удовлетворить. И поэтому начал искать какие-то более компактные схемы освоения языка хотя бы на базовом уровне. Когда же понял, что мне это удается, захотел поделиться своим открытием с другими. Я стал проводить тренинги ускоренного обучения языку, применяя подходы, которые помогли лично мне. Выработался определенный формат – 16 академических часов: меньше было недостаточно, а на большее время многим не хватало терпения. Когда ты учишь взрослых людей, надо быть реалистом и понимать, что, например, только очень немногие из них будут делать домашние задания. Взрослые – занятые, ленивые и часто закомплексованные люди. Поэтому важно сделать процесс обучения максимально комфортным и дружелюбным.

– В эти 16 часов укладываются все языки?
– Если вывести за скобки все, что связано с письменностью, то да. В китайском, японском или арабском – языках со сложной письменностью – есть тот же базовый набор лексики, набор алгоритмов.

– Почему выпускники школ, изучавшие язык несколько лет, не могут на нем и двух слов связать?
– 90 % языка – это психология, а оставшиеся 10 % – математика. Многие усвоили, что язык – это нечто сложное. И сильно испугались. Иногда этот страх преследует людей всю жизнь. И очередная, 125-я попытка вместо того чтобы рассеять, лишь усиливает боязнь. Когда мы на автоматическом уровне владеем базовым набором слов, словосочетаний и грамматических формул, получаем возможность создавать большое количество комбинаций и наращивать словарный запас уже без каких-то видимых затруднений.

– Какие у вас впечатления от работы над курсом французского? Ведь он объективно более сложный, чем английский, например.
– Главное для меня – не пугать людей сложностями, а радовать новыми возможностями и позволять им входить в язык как в некое пространство, которое перестает быть чужим. Пусть и в разной степени, но все ученики обрели ощущение комфорта в новом для них пространстве. В итоге французский язык перестал быть чужим, а это было главной целью.

– Ваша супруга Анамика родом из Индии. Пришлось ради нее совершать лингвистические подвиги?
– Анамика долгое время жила в СССР. Ее отец Муниш Саксена был известным переводчиком, переводил русскую литературу на хинди. Мы познакомились в конце 1980-х в Институте иностранных языков имени Мориса Тореза, который сейчас стал лингвистическим университетом. Я преподавал, а она была студенткой. Так что общение с ней у меня никогда трудностей не вызывало. Чего не скажешь о старшем сыне. Дело в том, что до трех лет своей жизни Демьян говорил исключительно на хинди. Так получилось, что в тот момент, когда он начал активно общаться, несколько месяцев жил с мамой у родственников в Индии. Когда я приехал, сын меня узнал, но мы друг друга не понимали. И ради него я пошел на этот приятный для себя подвиг – достаточно быстро освоил основы хинди, что закреплялось посещением индийских базаров, общением с местными продавцами.
Демьяну сейчас 23 года. Сын окончил лингвистический университет и работает переводчиком, в том числе синхронным. Активно владеет английским и испанским. К слову, и хинди он помнит до сих пор.

– А младшие дети тоже пошли по вашим стопам?
– Второму сыну, Илиану, 20 лет. Он решил, что в семье слишком много лингвистов, и стал заниматься экономикой. Учится сейчас на четвертом курсе Академии народного хозяйства, но при этом на хорошем уровне владеет английским и немецким. Дочь Арина, ей 15, учится в школе. Она не хочет иметь ничего общего с профессией переводчика, мечтает о медицине, но тем не менее осваивает в школе английский и немецкий. Просто в нашей семье это неизбежно. (Улыбается.)

– Сколькими языками в совершенстве владеете вы?
– Я не могу сказать, что говорю в совершенстве, ни об одном из языков, даже о русском. В активе у меня прежде всего языки, которые используются максимально часто при работе преподавателя и переводчика (я занимаюсь синхронным переводом). Это основные европейские языки: английский, французский, испанский, итальянский, немецкий. Есть те, которые применяю лишь периодически: чешский, греческий и т. д. А есть языки, которые мне интересны с академической точки зрения, например древние. Жаль только, что поговорить на них не с кем. (Улыбается.) Всего же в разной степени я занимался сотней языков.

– И какой из них самый любимый?
– Языки для меня как друзья. И в разные периоды жизни кто-то становится ближе, чем другие. Бывает, общаешься-общаешься и потом надоедает. Соскучился – вернулся к нему опять. На данный момент мне ближе французский. Во-первых, из-за программы. А во-вторых, в ушедшем году у меня было несколько поездок по разным поводам во Францию.

– А какой язык дался вам сложнее всего?
– Пожалуй, венгерский.

– Который вы выучили на спор…
– Случилось это в хулиганские студенческие годы. Пари было заключено с венграми, с которыми мы жили в общежитии. Я вооружился двумя книгами – «Трое в лодке, не считая собаки» Джерома К. Джерома на венгерском языке и на английском. И, овладев основами структуры венгерской грамматики и каким-то набором фраз, необходимых для этикета и элементарного общения, принялся читать венгерский вариант, а хорошо знакомый мне английский текст помогал языки сопоставлять. Ну и благо было на ком потренироваться. В назначенное время я сдал тест и выиграл ящик венгерского пива – представляете, каким это было дефицитом в советское время? (Смеется.)

Полиглот Дмитрий Петров: «Чтобы общаться с сыном, мне пришлось выучить хинди» – tele.ru